![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Хроники протеста. 17 августа, Ольга Мисик
Перепубликация поста восходящей звезды протестного движения :)
Ольга Мисик, она же Девушка-которая-читает-ОМОНу-Конституцию.
Ей 17 лет, и се молодая шпана, которая сметёт нас с лица земли!
(Фото: Евгений Фельдман для «Медузы». Ольга впереди в фиолетовой куртке.)
"Новости выглядят травоядно, но иначе, как Самым Страшным Кошмаром Моей Жизни, произошедшее назвать нельзя. Медуза говорит: "Ольгу Мисик задержали в кафе и отпустили. Другого активиста повезли в ОВД". Звучит гораздо безобиднее, чем было на самом деле.
Я шла во главе толпы на Арбате. И в момент, когда я заметила очень много спешащих за нами полицейских и увидела маячущую перед глазами пятую административку, я в кои-то веки решила позаботиться и о своей безопасности тоже. Я, следуя за своим дурным предчувствием и оставшимися каплями благоразумия, резко свернула в ювелирный магазин.
И поняла, что обезглавленная толпа идёт прямо навстречу автозакам.
Ну не могло же произойти ничего страшного?
Могло.
– Сворачиваем! – Я выпрыгнула из относительно безопасного места. – Поворачивайте обратно!
Толпа повернулась, я вошла обратно в магазин. Снова лишившись лидера, люди в очередной раз перестали понимать, чего от них хотят.
И мне опять пришлось выйти к людям.
– Что такое?
– Оль, что случилось?
– Ты в порядке?
– Аккуратнее... Аккуратнее! Оля, не беги!
Но было поздно. Я побежала в Кофе Хауз, полицейские – за мной. "Забегай в туалет, в туалет", – отчаянно стучало в голове.
Я открыла дверь со спасительной надписью "WC" и... оказалась перед двумя запертыми кабинками.
Безуспешно, в абсолютной панике я принялась дёргать ручки. Стояла, не в силах думать ни о чём, кроме "пожалуйста... пожалуйста!" Навалилась локтём на дверь, прекрасно зная, что едва ли это задержит копов.
В одной из кабинок сработал смыв, я услышала звук льющейся из открытого крана воды. "Пожалуйста, быстрее! Пожалуйста!"
Вода перестала литься... И сработала сушилка. "Ради всего святого, быстрее!"
В голове не было никаких мыслей. Может, даже страха не было. Но животный ужас – был точно.
В мозгах за считаные доли секунды прокрутилась длинная ассоциативная цепь. Автозак, ОВД, мама, административка, уголовка, Дания, фестиваль, поражение.
Дверь в туалет на пробу слегка дёрнулась. Удивительно много времени, как мне показалось, они шли сюда. Заканчивай уже со своей чёртовой сушилкой!
Дверь дёргнулась ещё раз, уже жёстче. Наверно, было очевидно, что полицейский сильнее меня, но под накрывшей паникой очень не вовремя пришло в голову, что можно было притвориться, будто кабинка заперта.
Полицейский дёрнул дверцу ещё раз и вошёл внутрь.
– Пожалуйста! – Уже даже не в панике, а в истерике, я не знала, о чём прошу, но очень убедительно подняла перед собой руки. – Пожалуйста, не надо! – Цепь не самых приятных ассоциаций продолжала настойчиво маячить перед моим внутренним взором.
В голове было пусто. Точнее, не было ничего, кроме абсолютного страха, накрывшего меня не ледяной, а обжигающей волной ужаса.
Очень жарко.
– Пройдёмте!
– Не надо, пожалуйста! – Я не совсем понимала, о чём прошу, и перестала вообще что-либо соображать.
– Выйдите отсюда! – Он повысил голос.
Я очень плохо помню, что происходило дальше. Не могу припомнить, пришлось ли ему вытаскивать меня силой, но, кажется, я пыталась отцепить от себя его руки и просила не трогать меня. Вроде он что-то кричал, а я что-то просила, всё так же выставив перед собой ладони. Может быть, я надеялась, что меня отпустят, если я не стану нарываться.
В зале нас ждали ещё несколько полицейских, у одного из них была камера, случайные посетители пялились на меня и тоже снимали происходящее. Я хотела покричать им, что я просто зашла в кафе, а меня незаконно задержали. Не помню, почему я этого не сделала.
Неприятная ассоциативная цепочка становилась всё длиннее и страшнее.
– Покажите документы!
– Зачем?
– Покажите что-либо, удостоверяющее вашу личность!
– Сейчас, сейчас.
Рылась в рюкзаке, перематывая в голове единственно возможное развитие событий. "Они помнят, кто я. У них наводка поймать именно меня. За мной следили с десяток эшников. Они узнают, кто я, и сразу арестуют меня. Я не попаду на фандомный фестиваль завтра, потому что мама повезёт меня из ОВД домой".
Возможно, я, сама не зная зачем, пыталась тянуть время – не помню.
Я извлекла паспорт, открыла его и показала полицейскому.
– Давайте сюда.
– Смотрите с рук.
– Сюда давайте!
Я отрицательно помотала головой.
– Покажите на камеру.
Я вроде и этого не обязана делать, но какая разница? Они всё равно так или иначе знают меня. Я показала паспорт на камеру. Руки тряслись, в голове всё перемешалось. Надеяться, что меня отпустят без протокола, было бессмысленно.
– А теперь разверните его.
Что ему нужно? Обложка? СНИЛС? Весь паспорт? Кажется, я совсем перестала что-либо соображать.
– Разверните и покажите место прописки.
Я, держась по возможности уверенно, пролистала несколько страниц.
– Зачем вообще всё это? – Разговоры помогали мне сохранять разум в чистоте.
– Надо... Таааак. Подмосковье. А сюда зачем приехали?
– Гулять. Всегда здесь гуляю.
– Закон зачем нарушали?
– Какой закон? Я не нарушала ничего.
– Федеральный. Пикетирование незаконно.
– Пикетирование как раз законно.
– Одиночное – да. А вас много было.
– Так это не пикетирование, ни одного плаката же не было.
Зашумела рация. Я опрометчиво схватилась за свою, но полицейский уже говорил в микрофон:
– Поймали тут в Кофе Хауз. Что делать? Принял.
Обращается ко мне:
– Пройдёмте на улицу.
– Может, я здесь останусь?
– Пройдёмте на улицу!
– Это частная территория, – непонятно к чему ляпнула я.
– Покажите ещё раз паспорт.
– Зачем? Вы же всё уже сфотографировали.
– Надо. – Я снова вытащила из рюкзака и открыла паспорт. – Как вас зовут?
– Здесь же написано. – Тычу в свою фамилию.
– Прочтите.
– Мисик.
– Как?
– Мисик.
– Дальше.
– Вы же видите сами.
– Читайте.
Вздыхаю.
– Ольга Валерьевна.
– Когда вы родились?
– Две тысячи второй. Семнадцатое января.
– Где?
– Воскресенск.
– Тогда почему вы здесь?
– На Арбате?
– Да.
– Всегда гуляю в центре.
– Пройдёмте на улицу.
– Может, не надо?
– Пройдёмте! – Он положил мне руку на спину.
Я прошла мимо других полицейских, многие из которых меня снимали, и любопытных людей, у некоторых из них тоже были камеры.
В голове крутились хаотичные планы побега, разбиваясь один за другим о единственную мысль: "Автозак".
На выходе стояла ещё одна толпа копов.
– Пропустите её, – сказал тот, главный.
В сердце затеплилась слабая надежда.
Меня ослепили вспышки камер, но ОМОН у входа не встречал.
Неужели пронесло?
– В сцепку! – закричал кто-то. Толпа митингующих передо мной схватила друг друга за руки.
Они подумали, что полиция ведёт меня в автозак, и перегородили дорогу. Но в тот момент я об этом не догадалась.
"Дайте мне пройти, зачем вы встаёте в сцепку передо мной?"
Наверно, у меня был совершенно ошарашенный вид. Я очень плохо помню, что происходило дальше. Я увидела подругу, она что-то говорила, мы взялись за руки и заметили бегущих за мной полицейских сзади.
Все побежали в разные стороны.
Я впрыгнула в первую попавшуюся дверь.
– Нельзя сюда! Ремонт, не видите что ли?!
За мной вбежали двое моих друзей, оператор и один незнакомый парень.
– Извините!
– Там полиция!
– Мы ненадолго!
– Пожалуйста!
Один из рабочих закрыл за нами дверь.
– Спрячьтесь за той картонкой.
Все пригнулись. Теперь нас нельзя было заметить в окно.
Я всё ещё не могла нормально дышать от пережитого ужаса.
– Спасибо.
– ОМОНа нет, можете идти.
– Нас снимает кто-то.
Прямо напротив двери стоял мужик в чёрном, который весь день ходил за нами.
– Здесь часто фотографируют.
– Нет, это эшник, – уверенно помотала головой я. Он видел, что на него смотрят, и продолжал снимать. – Скоро сюда придут. Где ближайшее кафе?
– Муму, сразу налево.
– Спасибо.
Мы выбежали и резко свернули туда, надеясь если не запутать, то слегка дизориентировать эшника.
Я вошла в кафе, побежала вниз и спряталась в туалете.
– Я подожду здесь минут десять, – произнесла я в петличку. – Проверь пока, нет ли наверху полиции и эшников.
Минут через пять ко мне постучались.
– Оль, ты там? Всё в порядке?
Я отперла дверь.
– Заходите.
Я сбивчиво рассказала, что только что произошло.
– Ну, здесь прятаться смысла точно нет, – произнёс незнакомый парень. – Пойдём выпьем кофе.
Мы вышли из кабинки, где уже собралась приличная очередь.
– Сексом что ли трахались? – проворчала какая-то старушка.
Мы прошли в зал и сели в подвальной части помещения. Я всё ещё не могла отойти от шока.
Сверху к нам спустились несколько ребят.
– Медуза про тебя писала. Наверно, поэтому они за тобой и пришли.
Я всё ещё не могла прийти в себя.
Наивно полагала, что самое страшное позади.
И даже не поверила сначала, когда в кафе зашёл довольный, как кот сметане, Олег Кузнецов, давая проход полицейским.
Все снова побежали.
– Сюда! – Тот парень, с которым мы прятались сначала на стройке, а потом в туалете, схватил меня за руку и повёл в подсобное помещение.
Повара в ужасе вскрикнули. От удивления никто даже не успел опомниться и выгнать нас.
Мы пробежали всю кухню и вышли в какой-то внутренний дворик.
Когда я оказалась на открытом пространстве, меня снова охватила паника. В любой момент за мной могли прийти полицейские или эшники. Какая-то женщина вышла из-за угла, внимательно посмотрела на нас и ушла обратно.
Мы спрятались за машину.
– Я пойду проведаю. Меня-то они не знают.
– Не надо! Ты приведёшь сюда хвост!
Мы ждали.
– Кто-то идёт.
Я увидела знакомые лица.
– Это пресса поганая. Она нас сдаст.
– Спокойно, они со мной. Анисия, – произнесла я, наклоняя голову к петличке, – мы за белой машиной.
Я выбежала им навстречу, сильно расчувствовавшись.
– Всё хорошо. Ты в безопасности.
– Нет. Сюда в любой момент могут прийти. На Арбате есть полиция?
– Немного.
– А эшники?
Никто не знал. Я косо смотрела на каждого случайного человека. Паранойя или забота о безопасности?
Навстречу шли два журналиста.
– Можно небольшой комментарий?
– Нет, ребят, никакого прямого эфира.
– Мы приостановили на момент, пока искали вас. Потом вставим ваши слова.
Я облегчённо выдохнула, хотя говорить с журналистами было по-прежнему проблематично – меня то и дело разбирал истерический смех.
Даже уже не помню, что они спрашивали.
– Кафе какое-то, пойдёмте туда. Мне нужно выпить ромашкового чая.
Мы просидели там полчаса, успокаиваясь поглаживанием котиков и заверениями работницы, что ОМОН они сюда не пустят, и разрабатывая дальнейший план.
Было очевидно, что, стоило мне выйти из Кофе Хауз в сопровождении полиции навстречу толпе журналистов и сцепке протестующих, спасающих меня, эта чудесная картинка создала бы прекрасный инфоповод для СМИ. Ведь знали же они, кто я, просматривая паспорт и видя фамилию. Поэтому они выпытали все данные и подготовились задержать меня после митинга, когда вокруг никого не будет, – или прийти ко мне прямо домой.
В метро вход был заказан.
Пришлось поменяться куртками и рюкзаками с другом и выбираться дворами и автобусами. Главное – покинуть центр.
С ума сойти, сколько по пути мы встретили полиции! Всё-таки мне повезло, невероятно повезло. Но терять бдительность было недопустимо – на меня уже, возможно, составлена ориентировка.
Ведь не задержали же никого в кафе. Потому что приходили за мной.
Я паранойила даже принимать звонки и держать телефон включенным.
Вот такой вот сумасшедший денёк. Надеюсь, вы простите мне, что я не поехала в Басманное ОВД.
В целом, неплохо так погуляли."
Ольга Мисик, она же Девушка-которая-читает-ОМОНу-Конституцию.
Ей 17 лет, и се молодая шпана, которая сметёт нас с лица земли!
(Фото: Евгений Фельдман для «Медузы». Ольга впереди в фиолетовой куртке.)
"Новости выглядят травоядно, но иначе, как Самым Страшным Кошмаром Моей Жизни, произошедшее назвать нельзя. Медуза говорит: "Ольгу Мисик задержали в кафе и отпустили. Другого активиста повезли в ОВД". Звучит гораздо безобиднее, чем было на самом деле.
Я шла во главе толпы на Арбате. И в момент, когда я заметила очень много спешащих за нами полицейских и увидела маячущую перед глазами пятую административку, я в кои-то веки решила позаботиться и о своей безопасности тоже. Я, следуя за своим дурным предчувствием и оставшимися каплями благоразумия, резко свернула в ювелирный магазин.
И поняла, что обезглавленная толпа идёт прямо навстречу автозакам.
Ну не могло же произойти ничего страшного?
Могло.
– Сворачиваем! – Я выпрыгнула из относительно безопасного места. – Поворачивайте обратно!
Толпа повернулась, я вошла обратно в магазин. Снова лишившись лидера, люди в очередной раз перестали понимать, чего от них хотят.
И мне опять пришлось выйти к людям.
– Что такое?
– Оль, что случилось?
– Ты в порядке?
– Аккуратнее... Аккуратнее! Оля, не беги!
Но было поздно. Я побежала в Кофе Хауз, полицейские – за мной. "Забегай в туалет, в туалет", – отчаянно стучало в голове.
Я открыла дверь со спасительной надписью "WC" и... оказалась перед двумя запертыми кабинками.
Безуспешно, в абсолютной панике я принялась дёргать ручки. Стояла, не в силах думать ни о чём, кроме "пожалуйста... пожалуйста!" Навалилась локтём на дверь, прекрасно зная, что едва ли это задержит копов.
В одной из кабинок сработал смыв, я услышала звук льющейся из открытого крана воды. "Пожалуйста, быстрее! Пожалуйста!"
Вода перестала литься... И сработала сушилка. "Ради всего святого, быстрее!"
В голове не было никаких мыслей. Может, даже страха не было. Но животный ужас – был точно.
В мозгах за считаные доли секунды прокрутилась длинная ассоциативная цепь. Автозак, ОВД, мама, административка, уголовка, Дания, фестиваль, поражение.
Дверь в туалет на пробу слегка дёрнулась. Удивительно много времени, как мне показалось, они шли сюда. Заканчивай уже со своей чёртовой сушилкой!
Дверь дёргнулась ещё раз, уже жёстче. Наверно, было очевидно, что полицейский сильнее меня, но под накрывшей паникой очень не вовремя пришло в голову, что можно было притвориться, будто кабинка заперта.
Полицейский дёрнул дверцу ещё раз и вошёл внутрь.
– Пожалуйста! – Уже даже не в панике, а в истерике, я не знала, о чём прошу, но очень убедительно подняла перед собой руки. – Пожалуйста, не надо! – Цепь не самых приятных ассоциаций продолжала настойчиво маячить перед моим внутренним взором.
В голове было пусто. Точнее, не было ничего, кроме абсолютного страха, накрывшего меня не ледяной, а обжигающей волной ужаса.
Очень жарко.
– Пройдёмте!
– Не надо, пожалуйста! – Я не совсем понимала, о чём прошу, и перестала вообще что-либо соображать.
– Выйдите отсюда! – Он повысил голос.
Я очень плохо помню, что происходило дальше. Не могу припомнить, пришлось ли ему вытаскивать меня силой, но, кажется, я пыталась отцепить от себя его руки и просила не трогать меня. Вроде он что-то кричал, а я что-то просила, всё так же выставив перед собой ладони. Может быть, я надеялась, что меня отпустят, если я не стану нарываться.
В зале нас ждали ещё несколько полицейских, у одного из них была камера, случайные посетители пялились на меня и тоже снимали происходящее. Я хотела покричать им, что я просто зашла в кафе, а меня незаконно задержали. Не помню, почему я этого не сделала.
Неприятная ассоциативная цепочка становилась всё длиннее и страшнее.
– Покажите документы!
– Зачем?
– Покажите что-либо, удостоверяющее вашу личность!
– Сейчас, сейчас.
Рылась в рюкзаке, перематывая в голове единственно возможное развитие событий. "Они помнят, кто я. У них наводка поймать именно меня. За мной следили с десяток эшников. Они узнают, кто я, и сразу арестуют меня. Я не попаду на фандомный фестиваль завтра, потому что мама повезёт меня из ОВД домой".
Возможно, я, сама не зная зачем, пыталась тянуть время – не помню.
Я извлекла паспорт, открыла его и показала полицейскому.
– Давайте сюда.
– Смотрите с рук.
– Сюда давайте!
Я отрицательно помотала головой.
– Покажите на камеру.
Я вроде и этого не обязана делать, но какая разница? Они всё равно так или иначе знают меня. Я показала паспорт на камеру. Руки тряслись, в голове всё перемешалось. Надеяться, что меня отпустят без протокола, было бессмысленно.
– А теперь разверните его.
Что ему нужно? Обложка? СНИЛС? Весь паспорт? Кажется, я совсем перестала что-либо соображать.
– Разверните и покажите место прописки.
Я, держась по возможности уверенно, пролистала несколько страниц.
– Зачем вообще всё это? – Разговоры помогали мне сохранять разум в чистоте.
– Надо... Таааак. Подмосковье. А сюда зачем приехали?
– Гулять. Всегда здесь гуляю.
– Закон зачем нарушали?
– Какой закон? Я не нарушала ничего.
– Федеральный. Пикетирование незаконно.
– Пикетирование как раз законно.
– Одиночное – да. А вас много было.
– Так это не пикетирование, ни одного плаката же не было.
Зашумела рация. Я опрометчиво схватилась за свою, но полицейский уже говорил в микрофон:
– Поймали тут в Кофе Хауз. Что делать? Принял.
Обращается ко мне:
– Пройдёмте на улицу.
– Может, я здесь останусь?
– Пройдёмте на улицу!
– Это частная территория, – непонятно к чему ляпнула я.
– Покажите ещё раз паспорт.
– Зачем? Вы же всё уже сфотографировали.
– Надо. – Я снова вытащила из рюкзака и открыла паспорт. – Как вас зовут?
– Здесь же написано. – Тычу в свою фамилию.
– Прочтите.
– Мисик.
– Как?
– Мисик.
– Дальше.
– Вы же видите сами.
– Читайте.
Вздыхаю.
– Ольга Валерьевна.
– Когда вы родились?
– Две тысячи второй. Семнадцатое января.
– Где?
– Воскресенск.
– Тогда почему вы здесь?
– На Арбате?
– Да.
– Всегда гуляю в центре.
– Пройдёмте на улицу.
– Может, не надо?
– Пройдёмте! – Он положил мне руку на спину.
Я прошла мимо других полицейских, многие из которых меня снимали, и любопытных людей, у некоторых из них тоже были камеры.
В голове крутились хаотичные планы побега, разбиваясь один за другим о единственную мысль: "Автозак".
На выходе стояла ещё одна толпа копов.
– Пропустите её, – сказал тот, главный.
В сердце затеплилась слабая надежда.
Меня ослепили вспышки камер, но ОМОН у входа не встречал.
Неужели пронесло?
– В сцепку! – закричал кто-то. Толпа митингующих передо мной схватила друг друга за руки.
Они подумали, что полиция ведёт меня в автозак, и перегородили дорогу. Но в тот момент я об этом не догадалась.
"Дайте мне пройти, зачем вы встаёте в сцепку передо мной?"
Наверно, у меня был совершенно ошарашенный вид. Я очень плохо помню, что происходило дальше. Я увидела подругу, она что-то говорила, мы взялись за руки и заметили бегущих за мной полицейских сзади.
Все побежали в разные стороны.
Я впрыгнула в первую попавшуюся дверь.
– Нельзя сюда! Ремонт, не видите что ли?!
За мной вбежали двое моих друзей, оператор и один незнакомый парень.
– Извините!
– Там полиция!
– Мы ненадолго!
– Пожалуйста!
Один из рабочих закрыл за нами дверь.
– Спрячьтесь за той картонкой.
Все пригнулись. Теперь нас нельзя было заметить в окно.
Я всё ещё не могла нормально дышать от пережитого ужаса.
– Спасибо.
– ОМОНа нет, можете идти.
– Нас снимает кто-то.
Прямо напротив двери стоял мужик в чёрном, который весь день ходил за нами.
– Здесь часто фотографируют.
– Нет, это эшник, – уверенно помотала головой я. Он видел, что на него смотрят, и продолжал снимать. – Скоро сюда придут. Где ближайшее кафе?
– Муму, сразу налево.
– Спасибо.
Мы выбежали и резко свернули туда, надеясь если не запутать, то слегка дизориентировать эшника.
Я вошла в кафе, побежала вниз и спряталась в туалете.
– Я подожду здесь минут десять, – произнесла я в петличку. – Проверь пока, нет ли наверху полиции и эшников.
Минут через пять ко мне постучались.
– Оль, ты там? Всё в порядке?
Я отперла дверь.
– Заходите.
Я сбивчиво рассказала, что только что произошло.
– Ну, здесь прятаться смысла точно нет, – произнёс незнакомый парень. – Пойдём выпьем кофе.
Мы вышли из кабинки, где уже собралась приличная очередь.
– Сексом что ли трахались? – проворчала какая-то старушка.
Мы прошли в зал и сели в подвальной части помещения. Я всё ещё не могла отойти от шока.
Сверху к нам спустились несколько ребят.
– Медуза про тебя писала. Наверно, поэтому они за тобой и пришли.
Я всё ещё не могла прийти в себя.
Наивно полагала, что самое страшное позади.
И даже не поверила сначала, когда в кафе зашёл довольный, как кот сметане, Олег Кузнецов, давая проход полицейским.
Все снова побежали.
– Сюда! – Тот парень, с которым мы прятались сначала на стройке, а потом в туалете, схватил меня за руку и повёл в подсобное помещение.
Повара в ужасе вскрикнули. От удивления никто даже не успел опомниться и выгнать нас.
Мы пробежали всю кухню и вышли в какой-то внутренний дворик.
Когда я оказалась на открытом пространстве, меня снова охватила паника. В любой момент за мной могли прийти полицейские или эшники. Какая-то женщина вышла из-за угла, внимательно посмотрела на нас и ушла обратно.
Мы спрятались за машину.
– Я пойду проведаю. Меня-то они не знают.
– Не надо! Ты приведёшь сюда хвост!
Мы ждали.
– Кто-то идёт.
Я увидела знакомые лица.
– Это пресса поганая. Она нас сдаст.
– Спокойно, они со мной. Анисия, – произнесла я, наклоняя голову к петличке, – мы за белой машиной.
Я выбежала им навстречу, сильно расчувствовавшись.
– Всё хорошо. Ты в безопасности.
– Нет. Сюда в любой момент могут прийти. На Арбате есть полиция?
– Немного.
– А эшники?
Никто не знал. Я косо смотрела на каждого случайного человека. Паранойя или забота о безопасности?
Навстречу шли два журналиста.
– Можно небольшой комментарий?
– Нет, ребят, никакого прямого эфира.
– Мы приостановили на момент, пока искали вас. Потом вставим ваши слова.
Я облегчённо выдохнула, хотя говорить с журналистами было по-прежнему проблематично – меня то и дело разбирал истерический смех.
Даже уже не помню, что они спрашивали.
– Кафе какое-то, пойдёмте туда. Мне нужно выпить ромашкового чая.
Мы просидели там полчаса, успокаиваясь поглаживанием котиков и заверениями работницы, что ОМОН они сюда не пустят, и разрабатывая дальнейший план.
Было очевидно, что, стоило мне выйти из Кофе Хауз в сопровождении полиции навстречу толпе журналистов и сцепке протестующих, спасающих меня, эта чудесная картинка создала бы прекрасный инфоповод для СМИ. Ведь знали же они, кто я, просматривая паспорт и видя фамилию. Поэтому они выпытали все данные и подготовились задержать меня после митинга, когда вокруг никого не будет, – или прийти ко мне прямо домой.
В метро вход был заказан.
Пришлось поменяться куртками и рюкзаками с другом и выбираться дворами и автобусами. Главное – покинуть центр.
С ума сойти, сколько по пути мы встретили полиции! Всё-таки мне повезло, невероятно повезло. Но терять бдительность было недопустимо – на меня уже, возможно, составлена ориентировка.
Ведь не задержали же никого в кафе. Потому что приходили за мной.
Я паранойила даже принимать звонки и держать телефон включенным.
Вот такой вот сумасшедший денёк. Надеюсь, вы простите мне, что я не поехала в Басманное ОВД.
В целом, неплохо так погуляли."